«Такфир ахли-ш-шахадатайн мавани’уху уа манататух» переводится как «Такфир тех, кто произносит два свидетельства, и то, что устраняет этот такфир, и то, с чем этот хукм такфира связан». Автор этой книги – шейх Шариф Хатим аль-‘Ауни, известный шейх в салафитской среде. И эта книга, в общем, наделала достаточно много шума.
Что касается самого шейха Шарифа, то его можно назвать «объективным ваххабитом», то есть он пытается относительно непредвзято анализировать важные темы и выносить более-менее объективные суждения. Но это осложняется тем, что он вырос в ваххабитской безмазхабной среде. С таким бэкграундом ему, конечно, трудно.
Он отличается от них тем, что признает ашаритов Ахлю-с-Сунна, а это прорыв для их среды. И он не считает истигасу многобожием (ширк), хотя и считает её недозволенной. Но одно то, что саму по себе он её не считает ширком, – это тоже довольно продвинутая для них точка зрения.
И вот, видимо, он осознал, что такфиризм есть прямое следствие книг недждийских ученых: шейха Мухаммада Абдуль-Ваххаба, его внуков и всех, кто представляет эту школу. Некоторые «официальные» шейхи Саудии пытаются представить дело так, что такфиризм и все, что из него вытекает, – это вид юношеского максимализма: якобы молодежь не читает книг, не понимает, что пишут ученые, поэтому и начинают такфирить направо и налево. Но шейх Хатим признал, что все, что делает молодежь, – это прямое следование книгам недждийских ученых, в частности «Ад-Дурар ас-сания», где собраны фетвы всех тех, кого называют имамами недждийского призыва. И ясно видно, что все, что делают вот эти крайние течения, – это воплощение идеи в жизнь. Более того, эти идеи раньше точно так же были воплощены, то есть точно так же ваххабиты раньше такфирили селения и вырезали людей. Это история, и это невозможно отрицать. И шейх признал, что корень этого такфиризма лежит не в неправильном понимании книг недждийских имамов: в самих книгах недждийцев заложена крайность в такфире. И это большая проблема.
И он выпустил книгу «Такфир ахли-ш-шахадатайн» о такфир людей, которые произносят два свидетельства. В ней он поднимает вопрос: «Если человек считается мусульманином, то есть он принимает два свидетельства, в какой ситуации его можно вывести из Ислама?» Он хочет указать, что, например, суфии, которые практикуют истигасу, в основе мусульмане. Соответственно, что они такого должны сделать, чтобы их перестать считать мусульманами по Шариату? К сожалению, он в этом вопросе ушел в другую крайность, то есть, если ваххабиты ближе к хариджитам, он пошел в другую сторону. Фактически суть всей идеи этой книги сводится к тому, что если у человека есть Ислам, то этот Ислам устанавливается как стопроцентный факт (якын): если человек произносит два свидетельства, то мы его принимаем мусульманином. И поэтому, чтобы его вывести из Ислама, нам нужен такой же якын, как тот, на основе которого он принял Ислам. Так, если есть хоть что-то, что объясняет его поступок: невежество, свежее толкование, ситуация, когда до него довели довод, но он его не понял, и так далее – он все равно не считается неверующим (кафир) в его понимании. Значит, вынести человеку такфир практически невозможно. Он говорит, что, для того чтобы вывести человека из Ислама, нужно, чтобы он отрицал то, что его ввело в Ислам, то есть шахаду. Причем он указывает, что выводит из Ислама то, что противоречит языковому смыслу шахады, и он это многократно повторяет. Противоречить языковому смыслу шахады – это, например, говорить, что Аллаха нет, или издеваться над Аллахом, или издеваться над Исламом – то есть делать то, что в языковом смысле не позволяет говорить, что этот человек признает шахаду, поскольку совершает то, что нарушает ее смысл.
Но почему он вообще говорит о языковом значении? Потому что хочет исключить отсюда шариатское значение шахады. Шахада – это принятие Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует) со всеми решениям, которые он принес и которые однозначно известны в религии. Именно чтобы исключить аспект с отрицанием однозначно известного в религии, он указывает, что шахада должна пониматься и приниматься человеком в языковом ее значении, а не в шариатском. Ведь в шариатском значении смысл шахады заключается в том, что ты признаешь Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует) как Пророка. Это означает, что ты принимаешь все шариатские решения, которые от него идут. Учитывая, что часть этих решений однозначно известна в религии, как, например, обязательность намаза, твой иман связан с этими решениями. Если же что-то не однозначно известно в религии и человек по невежеству это отрицает, это не куфр. Соответственно, это не считается основой его имана.
Основа имана в понимании Ахлю-с-Сунна валь-Джама’а – это признание Аллаха Творцом, единственным достойным поклонения, и признание Мухаммада (да благословит его Аллах и да приветствует) Его Посланником, что предполагает, что мы принимаем все решения от Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует), которые однозначно известны в религии. И, чтобы эту часть исключить, шейх аль-‘Ауни пишет, что шахада должна ограничиваться только языковым значением. А дальше он пишет, что отрицание вещей, которые однозначно известны из религии, автоматически не выводит из Ислама. Это утверждение он пытается доказать при помощи нескольких доводов. Основных – два. Первый из них такой: когда Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует) умер, часть людей отказалась платить закят и начались так называемые войны ридды (хуруб ар-ридда), которые начал Абу Бакр, возвращая всех обратно в Ислам. Шейх правильно делает, указывая, что часть из этих людей – настоящие вероотступники (муртадды), которые практиковали язычество, последователи Мусайлимы аль-Каззаба, то есть они действительно отринули Ислам. Часть же людей Ислам не отвергала, однако они не считали, что закят был обязателен, когда присутствовал Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует), а закят Абу Бакра, который он с них требует, им казался джизьей, однако мусульмане джизью не платят. И шейх пишет, что обязательность закята однозначно известна, а они ее отрицали, но не стали неверующими. Получается, отрицание однозначно известного из религии не всегда будет куфром.
Но здесь допущена серьезная ошибка, связанная с тем, что на тот момент обязательность закята для тех людей не была однозначно известной в религии. Обязательность закята, как имам Навави указывает, лишь потом стала известна и однозначно принята. В наше время отрицать обязанность закята даже на основе таавиля не будет прощаться – это будет куфром. Итак, один и тот же факт в разный период истории может быть иметь разную степень известности в качестве части религии. И на тот момент это не было известно, поэтому шейх привел в качестве довода то, что не является доводом.
В качестве второго довода он приводит то, что некоторые сподвижники считали, что вино дозволено. Они не понимали определенный аят и считали, что слова об отстранении в нем означают необязательность. Но потом, впоследствии, им было это донесено – и они приняли это. И шейх снова говорит, что запретность вина однозначно известна в религии, но у части сподвижников было свое толкование (таавиль). На основе таавиля они отрицали запретность вина и в куфр не впали. Но опять-таки ответ на это аналогичен ответы на предыдущий якобы довод: для них на тот момент запретность вина не относилась к однозначно известному в религии. Однако потом иджма установилась, и даже все немусульмане знают, что мусульманам запрещено пить вино. И отрицание этого факта на основе таавиля или шубхи не отстранит такфир от человека, который сейчас будет эту запретность отрицать. Конечно, здесь шейх допустил подлог в этих примерах.
Что касается самого вопроса, то шейх хорошо разъяснил, что, когда Абу Бакр (да будет доволен им Аллах) сражался в этих войнах ридды, не все, с кем он сражался, были муртадами, то есть, хотя в целом они называются войнами ридды, не все противники были муртаддами: часть была муртаддами, часть просто отказывалась платить закат, часть отрицала обязательность закята, считая, что он распространяется только на период Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует). И он предоставил много доказательств этому, ведь, насколько я понимаю, многие современные саляфиты-такфиристы говорят, что отказ выплачивать закят будет риддой и приводят в качестве доказательства своей точки зрения историю про войны ридды, которые вел Абу Бакр (да будет доволен им Аллах). Он говорит, что отрицание однозначно известных вещей в религии не является куфром, если их отрицают на основе таавиля или по невежеству.
Если эти вещи однозначно известны в религии, то есть, например, если в этой местности все знают, что намаз обязателен, и человек отрицает обязательность намаза, то он отрицает часть Ислама, которую люди осознают как часть Ислама. Поэтому он отрицает то, что принес Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует). По этой причине есть разница в такфире за отрицание однозначно известных вещей из религии и тех, что не известны. Почему? Потому что люди точно знают, что с этим пришел Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует). Неприятие хотя бы одного шариатского решение, насчет которого однозначно известно, что его принес Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует), будет риддой, потому что человек не принимает часть Откровения осознанно.
Если же люди не знают о чем-то, если в этой местности знание о некоем шариатском решение не однозначно известно, – это другой вопрос. Но мы говорим о вещах, которые однозначно известны в религии в этой местности. Это значит, что все более-менее знающие мусульмане и даже не знающие одинаково осознают этот факт, то есть знания ученых и простолюдинов равны в этом вопросе, например, знание о том, что намаз обязателен. Поэтому неприятие человеком этого шариатского решения указывает, что он не принимает часть Откровения, а это куфр.
Ещё более удивительно то, что шейх говорит, что утверждение, будто Коран искажен, не является риддой. Таким образом, те шииты-имамиты, которые утверждают, что Коран был искажен, не считаются муртаддами, по его мнению. В качестве довода он передает, что Ибн Таймийя в одной из своих книг не такфирил рафидитов. Но разве это далиль – что Ибн Таймийя или Ибн Кайим не такфирили рафидитов? Все знают, во что верят рафидиты. Это какой-то странный далиль.
Шейх выделяет два вида искажения (тахриф). Есть вера в такое искажение Корана, которое привело к тому, что Корану невозможно следовать и, соответственно, религию невозможно практиковать, – веру в подобное искажение он считает куфром. Иными словами, если человек скажет, что Коран был настолько изменен, что у нас нет возможности ему следовать, это он называет риддой. Но если человек просто говорит, что в Коран что-то добавили или из него нечто убрали (например, аяты про Али), но, в целом, Корану можно следовать, то, по его словами, это не куфр. И он приводит потрясающий далиль на этот счет: между учеными есть расхождения, является басмала аятом из Корана или нет. Это, конечно, удивительный далиль. Из расхождения между имамами, басмала – часть Корана или нет, часть она суры «Аль-Фатиха» или отдельный аят, который ниспослан для разделения между сурами, (это известное расхождение между имамами Маликом, Шафии и Абу Ханифой) он выводит, что утверждение шиитов, что Коран искажен, что сподвижники убрали оттуда аяты, которые касаются имамата Али, не будет риддой. Но аят басмала известен, его не скрывают, он никуда не исчез! Просто есть разногласие насчет его статуса. Однако сама басмала есть, соответственно, ничего не исчезло, ничего не было искажено и устранено из Корана: в мусхафе эта басмала присутствует. А шииты говорят, что из Корана были убраны аяты, которые касаются имамата Али, напрямую. Они говорят, что были аяты о том, что Али – имам, и сподвижники убрали их: эти аяты не известны, мы не знаем, что это за аяты. Тут нет расхождений между факихами, часть они Корана или нет. Никто не знает, о каких аятах идет речь, потому что их не существует. Из расхождений насчет басмалы нельзя выводить расхождение в отношении того, что говорят шииты.
Еще больше удивляет мнение, что обвинение Аиши (да будет доволен ей Аллах) в прелюбодеянии не куфр. Поразительно, как он мог прийти к такому мнению. Ведь после этого инцидента был ниспослан аят, и в этом аяте Всевышний Аллах снимает с Аиши (да будет доволен ей Аллах) обвинение в прелюбодеянии. Шейх Хатим Шариф говорит, что с тех, кто все равно будет считать это прелюбодеянием, несмотря на этот аят, делая таавиль, будет сниматься такфир этим таавилем. И он опять-таки никакого доказательства не привел своему утверждению, кроме того, что Ибн Таймийя, зная, что рафидиты верят в это, не выносил им такфир. Но таавиль в этом случае не может приниматься, то есть, если мы скажем, что любое искажение аятов Корана на основе толкования (таавиль) не считается риддой, у этого будет много следствий. Так, кадияниты, которые признают пророков после Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует) тоже есть свои таавили. У батынитов тоже свои таавили: они по-своему толкуют аяты Корана. У всех есть свой таавиль. Если сам по себе таавиль мы принимаем в качестве довода, снимающего такфир, то необходимо признавать мусульманами любые группы, которые себя относят к Исламу, начиная от исмаилитов и кончая кадиянитами, потому что у всех них есть свои толкования. Доказать, что они отрицают это лишь из-за своего упорства, невозможно. Как можно доказать, что человек, который спорит с тобой, спорит с тобой не потому, что у него есть сомнения, а потому что он из упорства это отрицает?! Это доказать невозможно.
Далее шейх разбирает тему не совершения намаза. Ряд современных саляфитов утверждает, что была иджма сподвижников о том, что отказ от намаза – куфром. Имам Тирмизи передает эти слова Абдуллаха ибн Шакика. На это шейх Хатим Шариф отвечает словами имама Зухри о том, что, если человек отрицает обязательность намаза, он неверующий, но если он его не совершает по лености, то он грешник. Безусловно, имам Зухри больше знает об иджме сподвижников, он более осведомлен в этом вопросе. Это хороший довод.
Тему правления не по Шариату шейх не разбирает, но, в общем, указывает, что люди, которые опираются на буквальный смысл аята (те, кто правят не по Шариату, – неверные) выставляют ряд условий к такфиру. Например, если кадий вынес заведомо ложное решение, хотя он и правит не по Шариату, не считается неверующим. Неверующими будут те, кто устанавливает в виде обязательного закона неисламские законы. И далее шейх говорит, что в аяте этих условий не указано. И от саляфов такие условия не передаются. Так откуда можно брать эти условия? Они должны ниспосылаться Откровением. Если ты что-то выдвигаешь в качестве условия, откуда ты это взял? На условия должны быть свои доказательства. Если ты опираешься на буквальный смысл аята «Те, кто правит не по Шариату, – неверующие» («Аль-Маида», аят 44), то тогда такфир относится ко всем таким людям. А разнообразных условий (например, что закон должен быть установлен как обязательный закон, которому все должны следовать) в аяте нет. Откуда же берется это разделение? Это очень интересная часть книги.
Шейх разбирает также разделение на основы (масаиль усулия) и ответствления (масаиль фар’ия) у ваххабитов в рамках темы оправдания по невежеству (узр биль-джахль). И у них есть разногласия насчет того, как это следует понимать. Что есть основа, а что – ответвление? В каких вопросах человека оправдывают из-за незнания темы, а в каких – нет? Он указывает, что под основами и ответвлениями нельзя подразумевать акыду и фикх, то есть нельзя говорить, что в вопросах акыды оправдания по невежеству не может быть, а в вопросах фикха – может. Например, видение Аллаха или сотворенность/несотворенность Корана – это тематика вероучения. Но разные точки зрения по этим вопросам не выводят человека из Ислама. Но обязательность намаза – это вопрос фикха. И то, что Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует) пользовался сиваком, желательность сивака – это фикх. Ношение хиджаба – это фикх. Поэтому нельзя говорить, что масаиль аслия – это акыда, а масаиль фар’ия – это фикх. Более правильно говорить, что основа – это то, что однозначно известно в религии, то есть очевидные положения, которые однозначно известны и передаются от Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует). А масаиль фар’ия – это детализация, где может быть разногласие. Эти детали могут передаваться, допустим, в виде единичного сообщения (хабар ахад) или другими способами.
В общем, задача книги ясна: шейх пытается противостоять ваххабитской крайности в такфире. Но сам он впал в другую крайность. И если следовать его правилам, то невозможно выносить такфир таким группам, как кадияниты, поскольку у них есть свое толкование. Анвар Шах Кашмири написал книгу «Икфар аль-мульхидин», в которой опровергается идея о таавиле по отношению к такфиру, которая здесь изложена. Имам Кашмири говорит, что, когда ты перетолковываешь однозначно известные вещи из религии, ты словно отрицаешь их. Если ты будешь говорить, что принимаешь обязательность намаза, но намаз – это духовная чистота, это значит просто быть духовно озаренным, а не установленная пятикратная ежедневная молитва, то ты тем самым все равно отрицаешь намаз. Таким образом, толкование в данном вопросе равнозначно отрицанию, итог одинаковый.
